Дороги Зоны. Жизнь после жизни - Страница 1

К оглавлению

1

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

...

© Д. В. Заваров, 2016

© ООО «Издательство АСТ», 2016

* * *

Издательство признательно Борису Натановичу Стругацкому за предоставленное разрешение использовать название серии «Сталкер», а также идеи и образы, воплощенные в произведении «Пикник на обочине» и сценарии к кинофильму А. Тарковского «Сталкер».

Братья Стругацкие – уникальное явление в нашей культуре. Это целый мир, оказавший влияние не только на литературу и искусство в целом, но и на повседневную жизнь. Мы говорим словами героев произведений Стругацких, придуманные ими неологизмы и понятия живут уже своей отдельной жизнью подобно фольклору или бродячим сюжетам.

Глава 1

Когда поезд, вырвавшись из переплетений вокзальных разъездов, стрелок и семафоров, встал на ровный путь и прибавил скорость, было уже почти темно. За грязным окном, заляпанным косыми полосками дождевых капель, проносились мокрые перроны подмосковных станций – Переделкино, Мичуринец, Внуково… Растрепанные вороны сидели на проводах, разевая клювы в неслышном крике. А за ними, из взъерошенных ветром перелесков, уже вытекала на придорожные луга ночь.

Настроение было тоскливое. Иван Иванов (несмотря на простонародное имя – весьма перспективный научный сотрудник весьма известного НИИ) размышлял о капризности и ненасытности человеческой натуры. Он едет в Зону – сбылась мечта всей жизни! Чего еще надо? Почему так хреново, будто находишься не в теплом светлом купе, а там, на улице, под липким осенним дождем?

Устав изводить душу непогодой, Иванов отвернулся от окна и наткнулся на такой же полный тоски взгляд, принадлежавший соседу по купе. Парень лет тридцати, ровесник. Штаны и куртка камуфляжной расцветки, короткая стрижка и армейский вещмешок на багажной полке наводили на мысль, что сосед Иванова – военный.

– Грустно? – спросил военный.

– Грустно, – согласился Иванов.

– Давай-ка выпьем.

– Давай.

Вообще-то Иванов очень тяжело сходился с людьми. Но тут… то ли тоску требовалось чем-то заглушить, то ли промозглая погода требовала какого-то противовеса. В общем, и это обращение на «ты», и предложение выпить оказались как нельзя более кстати.

Соседа звали Игорь, и был он вовсе не военный. На «Иван Иванов» отреагировал слабо, только кивнул и достал из вещмешка бутылку виски. Иванов в качестве ответной меры выложил на стол закуску и сказал, что едет к родственникам в Киев. Впрочем, разговор на эту тему состоялся краткий – ни тому, ни другому было неинтересно, кто из них куда едет.

Игорь периодически выходил курить в тамбур. Виски быстро кончился, и Иванов поставил на стол бутылку довольно приличного коньяка, приготовленную для знакомства с коллегами, рассудив, что в Киеве спокойно сможет купить или такой же, или не хуже. На третий перекур он пошел вместе с попутчиком и, стрельнув сигарету, объяснил, что иногда, особенно при употреблении качественного алкоголя, позволяет себе затяжку-другую.

А когда и эта бутылка стала иссякать, Иванов не выдержал и рассказал соседу по купе все: и про профессора Игнатьева, и про свою секретную миссию.

Преувеличил, конечно. Особенно про «секретную миссию». Хотя это как посмотреть…

О том, что НИИ, в котором работал Иванов, связан с Зоной, знали все. Но то, что родной институт входит в состав Центра по Изучению Аномальных Явлений, было известно только избранным. И со вчерашнего дня Иван Иванов с полным основанием может относить себя к их числу. Именно вчера он набрался смелости и попросил профессора Игнатьева направить его в Зону – собрать материалы для кандидатской диссертации.

– Ты хорошо подумал, Иван? – спросил Игнатьев.

Его насмешливые глаза на долю секунды потускнели, впились в лицо Иванова незнакомым, каким-то едким, тяжелым взглядом – и Иван испугался, только теперь до конца осознав все «побочные эффекты» принятого решения. Но профессор уже снова смотрел на него с добродушной улыбкой – этакий старичок-лесовичок, маленький, плотный, с густыми кавалерийскими усами, короткой седой бородой, в неизменной медицинской шапочке на лысой голове. Иванов почувствовал, что перешел некую невидимую черту и обратной дороги уже нет.

– Сергей Степанович, я очень хорошо подумал, – твердо сказал он.

– Приключенческих романов начитался?

– Не без этого, – согласился Иванов.

– Реальная Зона серьезно отличается от книжной.

Игнатьев смотрел все так же весело, и внезапно Иван осознал, что ни на какую операцию полгода назад профессор не ложился – а два месяца, оформленные как больничный, провел именно там, в Зоне.

– Я хочу понять, что такое Зона, – сказал Иванов. – И может ли она приносить пользу.

– Похвально, – ответил Игнатьев.

Он открыл ящик стола, покопался в бумагах и положил перед Иваном лист бумаги.

– Прочитай, внеси свои данные, распишись. Советую отнестись к написанному очень серьезно, товарищ Иванов. Они (профессор постучал ногтем по гербу на «шапке» документа) в случае чего церемониться не станут.

– Меня будут проверять? – спросил Иванов, читая документ.

– Проверили уже, – хмыкнул Игнатьев.

Иван вопросительно уставился на профессора.

– Твой интерес к Зоне давно известен. А у меня сейчас одна весьма любопытная тема наклевывается. Нужен толковый завлабораторией. Ты подходишь.

– А откуда вы знали, что я захочу в Зону?

– А кто тебе тему диссертации посоветовал? – ехидно спросил Игнатьев.

– Хитро, – после непродолжительного раздумья признал Иванов.

– Стараемся.

1