Дороги Зоны. Жизнь после жизни - Страница 3

• Предыдущая
• 3 / 6
• Следующая

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

– Из вентиляции вылез.

Камера задирается вверх: под потолком видна квадратная отдушина с болтающейся на одном болте решеткой.

– На вентиляцию особое внимание, – командует голос. – Да не трогай ты его ноги, на обратном пути срежешь! Пошли.

Перемотка. Бойцы идут цепочкой, словно дети, взявшись за руки. Возглавляет колонну «оранжевый». Вдруг происходит что-то странное: рябь, черный экран – будто брак записи, – и вот солдаты движутся уже по другому коридору, более просторному.

– Прошли! – доносится голос.

Снова перемотка. Камера приближается к распахнутой двери с большой круглой ручкой-вертушкой посредине. Из помещения льется яркий свет. Через пару секунд картинка окрашивается в сочные яркие тона. Группа находится в большом зале. Посредине, образуя круг, стоят пять толстых стальных колонн. Камера поворачивается кверху: потолка нет, видны стены глубокого бетонного колодца, колонны выходят из него и поднимаются ввысь, в пасмурное небо, еще метров на двадцать.

– Колпин, проверь ту дверь, – один из бойцов указывает на противоположную сторону зала.

Опять перемотка. Четверо солдат размещают на полу вокруг колонн какую-то аппаратуру. Другие стоят на страже. «Оранжевый» подходит то к одному, то к другому прибору, что-то настраивает.

– Кузмичев, давай артефакты.

Один из солдат, приблизившись, протягивает рюкзак. «Оранжевый» достает баллон с краской и начинает рисовать на полу линии. Периодически вытаскивает из рюкзака артефакт и кладет на землю, сверяясь с КПК. Солдат следует за ним – так они описывают полный круг. Все это походило бы на подготовку к средневековому магическому обряду, если бы не приборы и вооруженные бойцы.

– Долго еще? – слышен голос.

– Сейчас. Все, отходим. Семен, я даю команду – включаешь рубильник.

Бойцы и «оранжевый» отбегают к стене. Один из солдат тянет за собой шнур.

– Готовы? Семен, давай! – машет «оранжевый».

Зал наполняется гулом. Приборы оживают – теперь заметно, что они соединены между собой проводами, которые начинают светиться. Колонны оказываются в синем электрическом кольце.

И тут вдруг видео становится нечетким – как будто зал наполняет желтоватый туман.

Одновременно с этим раздается крик (профессор Игнатьев поспешно отключил звук). Камера болтается из стороны в сторону. Мелькают серые тени, человек без руки на полу в луже крови, кто-то из бойцов пытается бежать, но падает… Камера несется по коридору: вот тело мертвого прыгуна, вот распахнутые лифтовые двери. Рывком подлетает к потолку, потом на крышу лифта, к стене – по лестнице вверх. Уже знакомый перрон, перевернутый вагон. Камера прыгает на пути, несется к выходу. Внезапно пол стремительно приближается, подпрыгивает и замирает: в кадре крупным планом закопченный щебень. На этом видео заканчивается.

Игнатьев вздохнул, раскурил потухшую трубку и свернул окно плеера. Под ним оказалась открытая страница с письмом. Профессор машинально принялся перечитывать.

«Сергей Степанович, дорогой! Разумеется, полный отчет будет. Я как раз сейчас его пишу. Но ты же знаешь, что такие документы запрещено пересылать по е-mail, хотя наши специалисты неоднократно заявляли и доказывали – взломать сервер невозможно!

Ладно, теперь по существу вопроса.

Видео только одно (я его немного отредактировал: обрезал, промотал несущественное, потому что сам поход длился несколько часов). Это запись с камеры ефрейтора Трунова, тело которого было найдено в тоннеле. Дальше поисковая группа пройти не смогла – «веретено» осталось у Хвостницкого, а без него в зал с антеннами не попадешь. Ищем еще один артефакт по всем каналам. Но сам понимаешь: «веретено» – вещь дефицитная.

Ты спрашиваешь, почему не добраться сверху? Как ни странно, но эта гениальная идея тоже приходила мне в голову. К сожалению, она неосуществима. То, что мы видели изнутри – зал с колоннами, уходящими в небо, – снаружи отсутствует. Вот так вот, товарищ профессор. С родными Хвостницкого спишусь сам, сообщу. С сегодняшнего утра операция «Декодер» официально приостановлена. Нет ни средств, ни специалистов. Срочно нужны люди. Но лучше поскорее приезжай сам.

P. S. Если не решим в течение недели – лучше сразу повеситься, не ждать, пока Сахаров явится спрашивать и карать. Ты ведь не хуже меня понимаешь, что для него «спустить шкуру» – вовсе не фигуральное выражение».

Игнатьев поскреб усы мундштуком трубки, нажал «ответить», на минуту задумался – и застучал по клавиатуре.

«Василий Сергеевич, извини за резкий тон предыдущего письма. Миша Хвостницкий проработал со мной не один год, начинал с лаборанта. Очень горько осознавать, что его уже нет.

О приостановке операции мне уже сообщили. Но ты понимаешь, что это не аргумент для Сахарова? Если военные не дают людей, давай выпутываться своими силами. Можно нанять нелегалов, «сталкеров». Деньги бери из нашего фонда, не стесняйся (но и не гусарствуй). «Веретено» стоит поискать у Живодера – есть такой торговец, обитает недалеко от нас, в бывшей воинской части (на карте обозначена КН-17). Посмотри у меня на столе в лаборатории – в записной книжке есть его контакты.

Снарядил тебе в помощь нового сотрудника. Зовут Иван Иванов. Несмотря на имя, очень толковый парень, энтузиаст. Планирую задействовать его в моем проекте «Контакт». Потихоньку начинай вводить его в курс дела, но не торопись, дай адаптироваться. И пожалуйста, не посылай его в Зону до моего приезда. Я понимаю, что «Декодер» – для нас вопрос жизни и смерти, но если мы угробим еще одного пацана…»

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.